Медленно-медленно, почти лениво опускались на шумный и неспокойный город сумерки. Они тягучими клубами заползали в узкие улочки и переулки, таились в тени и готовились вскоре захватить весь город, лечь длинными полосами на мокром асфальте, улечься на крышах и искривить реальность. Осталось подождать совсем немного до того момента, как золотой блин солнца скроется за горизонтом. Вот от него уже и виднеется маленький кусочек, от которого, словно вопреки надвигающейся ночи, во все стороны льются яркие, широкие лучи, как они пронизывают пушистые и тяжелые, набрякшие влагой облака, которые грозили вскоре обрушиться стеной дождя на окрестности, а может и сам город. Уже тонкой акварелью вырисовался на небе месяц и робко поблескивали первые звезды. Постепенно в городе стали загораться фонари, яркие неоновые вывески замерцали резкими, едкими цветами. Яркими, размытыми пятнами они отражались в лужах растаявшего снега. И лишь один зритель был у этого светопреставления. Он сидел на коньке крыши старомодного здания, поставив одну согнутую в колене ногу на козырек, а другую свесив вниз. Его столь же старомодный, сколь и здание, но не утративший своего шика плащ был влажен; длинноватые, чуть спутанные волосы мягкими завитками прилипли к вискам, плавно спускались к плечам и словно хвостом стремились к выступающим острым лопаткам. А венчал копну смоляных волос высокий, низко надвинутый на лоб цилиндр. Нос был чуть вздернут, что смотрелось задорно и игриво. Однако большие глаза были томны и как-то незаинтересованно прикрыты пушистыми ресницами, бросавшими кружевную тень на высокие точеные скулы, а уголки пухлых, чувственных губ слишком резко опущены, что придавало лицу какое-то тревожно-отстраненное и даже презрительное выражение. Изящные кисти белой слоновой костью виднелись из поддернутых рукавов, а изящные пальцы, достойные лучшего из музыкантов или скульпторов крепко сжимали глубоко-черный, как сама ночь зонт-трость. К сожалению, этот зритель давным-давно перестал ощущать удовольствие от рисующихся перед ним картин. Все казалось Ему мерзостным, искусственным, потерявшим былые тона и краски, искусственным. Если весь мир был сценой, то теперь сцена превратилась в мир, где люди играли глупые и непродуманные роли и видели лишь фальшивые декорации, все равно продолжая убеждать самих себя в действительности происходящего. Но Он, живущий много веков в этой вселенной, знал, что могло быть не так, знал, как могло быть. И больше всего Его печалило и наполняло бессильной злобой то, что Он знал подноготную фантазий и грез каждого человека, когда тот был еще маленьким человечком, чистым и светлым… и противно от того, во что зачастую они вырастали. Его радужно-цветастый зонт давно унес изменчивый ветер, а Он уж и перестал его искать… С глубоким, судорожным вздохом Он оторвал сейчас льдистый взгляд от грохочущих внизу машин, от бегущих куда-то людей и бросил его на запад, где скрывался последний кусочек солнечного диска. Он спиной чувствовал, как сумерки, словно дикие хищные кошки напряглись, выгнули спины и зашипели, готовые кинуться на лишенный теплого солнечного света город и живущих в нем существ. Раньше эти кошки были нежны и мягки. Они пушистыми воротниками висели на Его плечах, стлались перед Ним и следом, ластились к ногам, когда Он с двумя зонтами-шпагами на поясе шествовал по спящему миру. Кошки-сумерки мурлыкали, словно помогая Ему рассказывать очередную сказку-сон. Но это было слишком давно…
Глаза как-то упрямо смотрели на пурпур закатного неба, на редкие золотые блики на густых облаках. Недолго осталось до очередной душераздирающей мутной ночи. С тихим взохом Оле-Лукойе перехватил зонт за середину и поднялся на ноги, поворачиваясь спиной к роскошному закату и не желая бросать последний взгляд на уходящее и словно предавшее его солнце. Шагнул вперед, готовый отдаться хищным, все громче шипящим сумеркам. Золотой вспышкой разорвал небо последний луч солнца и кошки с торжествующим мявом ринулись на прикрывшего глаза Оле. - Ты кто такой? – раздался совсем рядом любопытный и задорный голос. – Здравствуй. Не открывая глаз Лукойе услышал как сумерки обиженно зашипели и с шипеньем поспешили убраться обратно. Снотворец приоткрыл глаза, с удивлением обнаруживая вокруг себя мягкое, еле видное, но все же заметное золотистое сияние. Точнее… не вокруг него, а незнакомца, что полубоком сидел на крыше позади него. Как раз на том месте, где минуту назад сидел сам Оле. У него были волосы цвета червонного золота, отливающая бронзой кожа, наглый рот и нахальные, прищуренные золотые глаза. И мягкий свет исходил от него. А нахальные глаза выжидающе глядели прямо на Оле, резкая бровь вопросительно изогнулась Он передернул плечами и как-то на автомате произнес. - Ол..– а потом спохватился и чуть поморщился. – Может, назовешься сам? Незнакомец расплылся в яркой, широкой, белозубой улыбке и вскочил на ноги, протягивая перед собой ладонью вверх руку. Он был высок, совсем немного ниже Оле, гибок и строен, обладал какой-то резковатой грацией, когда у Лукойе она была мягкая и более томная, тягучая. - Я – последний луч заходящего солнца. Я родился всего лишь 8 минут назад. Но уже очень много знаю. - юноша склонил голову набок, вновь выжидающе глядя на Снотворца. – А тебя не знаю. Оле прохладно взглянул на протянутую ему руку и одернул плащ. Лучи Солнца мало его интересовали. Его в последнее время вообще мало что интересовало. Ранее веселый и задорный он погряз в унынии и стал отстраненным затворником, и знакомство с нагловатым юнцом было бы ему обузой. - Если не знаешь – значит так надо. И отвернулся, делая шаг вперед. - Постой! – Луч порывисто сорвался с места, кладя ладонь на плечо Оле. Тот вздрогнул, не столь от прикосновения, сколько от окутавшего его тепла. – Скажи мне свое имя! - Имя? А не много ли ты хочешь? – Лукойе насмешливо вздернул тонкую бровь. – Не судьба, дружок. У меня нет времени. – резким движением плеча он скинул чужую ладонь и водрузил на ее место зонтик, шагнул в сторону, разрывая расстояние. Луч чуть нахмурился и сложил руки на груди. - Судьба? Что это такое? Оле усмехнулся и искоса взглянул на паренька, небрежно изучил его глазами и не удостоил своим интересом. Поправил цилиндр, чуть ниже надвигая его поля на глаза. - Это то, что все определяет. И она определяет то, что наше знакомство ни к чему не приведет, так что прощай, Лучик. – он легко и насмешливо кивнул, отвернулся и шагнул в темноту, оставляя нового знакомца одного. Уже через несколько секунд он шагал по темным переулкам, вот только сумерки больше не шипели и не драли когтями полы его длинного плаща, не норовили прыгнуть в лицо. Они как-то испуганно притихли, забились в самые густые тени, провожая Оле-Лукойе черными провалами своих глаз. Но не только тьма провожала Сказочника. Стоящий на крыше Луч тоже смотрел на него своими сияющими золотыми глазами и под его взгляд не смели сунуться кошки-сумерки. И когда Снотворец скрылся за поворотом и серебряный наконечник зонтика в последний раз сверкнул, губы Луча растянулись в широкой улыбке и он негромко произнес, переводя взгляд на шумную улицу внизу. - Тогда я не верю в Судьбу, мой мрачный друг. Ты еще назовешь мне свое имя. Он со смехом он спрыгнул вниз, золотым росчерком опускаясь на улицу. И радостно оглядываясь вокруг, устремился навстречу еще незнакомому миру.
Я желаю тебе уверенно шагать по жизни и крепко стоять на ногах. Чтобы каждый твой выбор был осознанным и чувства дружили с умом и наоборот. Чтобы тебя миновали все неприятности, а солнце светило даже в самый пасмурный день. Чтобы тепло было в вьюгу и прохладно в жару. Чтобы твои ясные глаза не омрачились горестями. Чтобы ты была радостной, веселой и беспечной (в меру). Чтобы парила над землей и была всегда так же легка и красива) Кивишинька, солнышко наше любимое, С ПРАЗДНИКОМ ТЕБЯ!!!)))
Иногда очень тяжело сделать что-то незаметно, особенно если за каждым твоим шагом следят...) Но кто не ищет легких путей? Главное - внушить, что все разъехались, и никого не будет. А на день рождения сами что-нибудь придумаем. Сама же за неделю все уже запланировала, закупилась подарками, доделываешь детали. И-и-и-и вот он, прекрасный день. Наконец-то поговорить с бесценным человечком, Кивишкой. Услышать голос, увидеть по камере. Осознать, что да, черт подери, вот она, сила этиков. И что нет прекрасней на свете нас). Но времени-то мало... Без пятнадцати двенадцать, а это значит, что в запасе - несколько минут. - У нас паста зубная закончилась, я быстро сбегаю, - чем не повод выйти на улицу, чтобы забрать заказанный букет и встретить друзей? В метро встречается коронное трио. Маркуша, Кента, я. Счастьяполныештаны - это про меня в тот момент, не иначе. Бегом по улице в цветочный, дворами домой, и допустить первую ошибку - позвонить в домофон. Ведь у меня же есть ключи. А звонок в домофон подразумевает стояние у двери. А мне оно совсем не на руку. На всякий случай доезжаем до третьего этажа, а до четвертого - пешочком по лестнице, на цыпочках, чтобы ничего не могло нас выдать. Но голос слышится из кабинета, следовательно, у двери никто не смотрит в глазок. Звонок в дверь. Сама прячусь за ней, чтобы, когда дверь открылась, меня не заметили. Дверь открывается. И тут меня аж убило. - Ой, извините о_О, - моя благоверная, в пижамных шортах и маечке, резко распахитвает и, опешив, дверь эту закрывает, не узнав сразу друзей Уже я хватаюсь за косяк, дергаю дверь обратно, давая понять, что нет, никто не ошибся, и это действительно мы). И как приятно произносить это С улыбкой "С днем рождения!" Мы собираемся, пьем шампанское, кофе. За всем процессом наблюдает Кивиша сестренкой. Делаются принт-скрины самых смешных моментов. Дарятся подарки..) О, это один из самых теплых моментов..) И только спустя... час? Все же соизволили вылезти на улицу. Холодно, сыро, обещанное солнце дрыхло за облаками. А тем временем у супруги было первое испытание - найди и проведи нас туда, сам не знаю куда. Мы дали ей только адрес и подсказку в виде станции метро. Все. По мокрой Коломенской идет квартет, дурачится, бегает и обходит лужи, фотографируется. Планомерно приближаются к первому месту празднества. И как было хорошо и Тепло! его найти. В Pronto оказалось на редкость уютно. Играла чудесная музыка. Почти никого из посетителей, и это позволило выбрать самый удачный столик, изолированный от шума и гама, который обязательно скоро наполнить зал. А дальше - много разговоров. Перебраны все темы под вкусные коктейли и пиццу. Много смеха, много рассуждений, много воспоминаний. Поздравлений. Пожеланий. Стоит ли уточнять, что мы именно выкатились из пиццерии колобками? Да, пожалуй, свежий воздух нам не помешает, а даже наоборот - пойдет на пользу. Удачное расположение, не так ли?) Десять минут от Pronto, и мы уже гуляем по коломенскому парку. Очень жаль, что не работали аттракционы. Уверена, прокатились бы все. К слову... да, должен был быть еще один сюрприз. Прогулка по Москва-реке на пароме. Но увы, подкачавшая погода сделала свое дело - рейсы отменены, да и чертовски холодно в весенней одежде. Что не помешало нам пополнить коллекцию уже имеющихся фотографий и вновь подурачиться)). На входе в метро женщина торговала шариками. Вот уж не знаю, где она в своем товаре нашла бабочку, но шарики пошлой наружности были нами куплены... потом мы там все же разглядели цветок. Даа.. цветок...) Пора ехать на концерт, билеты на который должны были быть достаны из конверта ровно в 20:00 (начало оного). И слава ж Богу, что мы сделали это гораздо раньше, еще в пиццерии! К клубу, который засунули чуть ли не в Пром-зону, стекалась жутчайшая молодежь. Настолько стремная, что даже я, повидавшая за свои годы ох как много, слегка ужаснулась. Ну и так как мы удалялись все дальше от метро, стоило позаботиться о безопасности Марка, отвести его обратно, т.к. с нами его дальше не отпустили. Это было весьма обидно. В итоге, до клуба с замерзшими ногами брели уже втроем. И предчувствие в итоге не подвело. До концерта оставался час, а очередь уже тянулась по всему переулку. И да-да, все та же молодежь, только теперь в еще большем количестве, начала вызывать нервный тик. Решение было принято единогласно - сдать к чертям билеты. Кто знает, что там могло произойти... тем более, что только после мысли о сдаче их в кассу, нам подвернулся молодой человек, пожелавший билеты эти самые купить. Только в кассе. А это означало простоять всю очередь и, скорее всего, облизнуться, т.к. их могло тупо не остаться. SOOOOLD! И мы с чистой совестью бежим в кино. На "голодные игры". Ночного сеанса. Ahhh, чудесно. Момент особенно запомнившийся ворую у Кенты (это мы покупали попкорн): -Нам нужен "ааах.. покорн. а если он будет не "аах.." то мы его не будем брать." Выходя из кинозала, попадаем под настоящий.......... Ливень! Боже, да, ЛИВЕНЬ!) Долой программу Аура с ее искусственным звуком дождя. Прыгать по лужам под зонтом и смеяться - что еще нужно?.. Разве что уломать друга на ночевку и в который раз пожалеть, что родители Марка свое добро на это же не дали. Выпить вкусного чаю, посмотреть смешные видео.. чувствовать, как слипаются глаза и бороться с этим ощущением. Но в четыре утра сдаться. И уснуть крепко-крепко. Так крепко, что не понять утром, кто это вошел в комнату. Пощупать тело в объятьях - любимая а месте... так что же о_О И озарение, когда ясный лик возник перед глазами - доброе утро, Лиз)). День пролетел так быстро... непозволительно быстро. Хотелось общаться еще. Больше. Делать еще фотографий. Бродить по Москве. Обсуждать. Смеяться. А вот уже подходит к концу и воскресенье...
Мне хочется сказать большое спасибо, вам всем. За тот день. Кивишеньке, Лизоньке, Женечке. Вы подарили тепло. Улыбки. Радость. С вами было так светло и уютно Мы обязательно повторим все еще раз И еще Ведь друзьям не нужен повод для встреч Потому что каждая такая встреча - и есть праздник
А вчера этот праздник был просто в кубе И это будет греть душу долго Долго...)
P.S. Услышали эту песню в баре кинотеатра. Заставили милого мальчика-азиата списать название. Написал он его криво, но.... мы ж упертые...) Нашли. Enjoy
моя любимая женщина решила надо мной поизмываться и вытащила мой завтрашний подарок, который договорились открыть в 00.00 Так вот, я человечек терпеливый, а вот онааааа......) Короче я не знаю кто над кем измывается, - хоть я и поглядываю нетерпеливо на сей синий пакет, - она надо мной, тем что вытащила и оставила передо мной, или я над ней, не открывая ХДДД
итак, я сегодня дуже экстремально возвращался с работы. Мало того, что в час пик на семеновской было не продохнуть, так я, метнувшийся к противоположной двери вагона, чуть не был впечатан в толи ребенка с мамой, то ли с еще кем, но условно пусть будет мамой. Затормозил ровно в полушаге и встал как вкопанный. Однако сзади напирали желающие утромбоваться поплотнее, как шпроты в банку и рисковали впечатать таки меня в эту примерно 12-13тилетнию девчонку и ее маму(мама мне до подбородка, а девочка и того ниже), и так в принципе забившихся в уголок. Взглянул на сие сокровище малолетнее и ее испуганные давкой глаза... И в следующие мгновение моя ладонь громко впечаталась в стенку вагона акурат над ее головой. Дитя вздрогнуло, мама тоже. Толпа напирала, нос морщился от напряжения, но я держала расстояние около шага, создав им достаточно уютное пространство. На электрозаводской, казалось, люди пытались залезть в вагон с разбега. Но и это я стоически выдержала, и когда вагон закрылся, дитя подняло глазки и сказала - спасибо... - да не за что) - сказала я, на автомате включив усмешку "ну право же, такая ерунда!" , а в душе кайфуя от благодарности. Так их и оберегала. Когда подъезжали к бауманской, то мама меня спросила осторожно так: - а вы на курской выходите?.. - нет, я на площади революции. Но я вас выпущу. Когда подъезжали к курской, началась давка и девочка, приподнявшись на носочки, констатировала - мы не выйдем. - выйдете, - пообещала я. Остановились, поперла толпа и наружу и внутрь. Девочка уже обреченно: -не выйдем. - выйдете, - уверенно заявила я и резко подалась назад и влево, придавая ускорение выходящим и создавая на короткое время эдакий тунель, в который мама с дочей и проскочили, успев несколько раз сказать "мне "спасибо" было приятно, ощутила себя суперменом)